Ури-Цви Гринберг
С иврита Валентин Серебряков

Цикл "ЭТО ПЕЧАЛЬ \ ДВЕ ЗЕМНЫЕ ПЕСНИ"

Пролог, 1, 2

II. ПЕСНЯ ПРАХА

Грудь мамы сосали губы старухи в детстве своем,
для песен и для поцелуев, они повзрослели потом.
И старика эти губы пленили той юной порой,
и сердце его наслаждалось любовной игрой.

А после им свадьбу сыграли... В небе месяц, звезда...
Сегодня они на постелях – сковала болезней узда.

Они безнадежны, как их кошки в болезни своей:
бессилия немощь объяла... и смерти печать...
Что будет Всевышний? – слышен шепот людей.
Взгляд кошек безмолвный, лучше б его не встречать.

Не пьют молока они, сил нет глотать,
спасения нет им... Всем тяжело умирать.

Омоют умерших людей, белым саваном их обернут,
цветы принесут на могилу, поплачут, а как же иначе?
Зачем омывают? Цветы почему, а не тернии люди несут?
Да не о мертвых они, о себе они плачут.

А кошки умершие немы. Провожая в последний приют,
их не омывают и в белое не пеленают.
В их же подстилку наскоро труп обернут и землей засыпают.
Не скажут прощальных речей и, кадИш не прочтя, забывают.
И траурных трапез в их честь не дают.

Но те и другие в земле полежат и сгниют.
Земля их сравняет – останутся только скелеты, –
уже ничего не увидят, уже не услышат при этом,
как будто их не было здесь ни зимою, ни летом...
В зарытых могилах лишь воду дождей они пьют.

Могилы животных всегда зарастают травой.
Могилы людские надгробной плитой накрывают,
приходят страдая, родные, слезу из себя выжимают.
Пред этим идут в синагогу, свечу ставят за упокой.
К животным никто не придет, их могилы никак не отметят.
Нет никого по ночам у могил, только звезды им светят.

Как много на свете могил предаются ночами забвенью –
в этом боль и печаль. И уже не нужны объясненья,
как струны натянуты нервы от чувств напряженья.

28.10.18