1-ое cентября 1955 года. Мы все, — уже 9-ый «Д» 313-й московской школы, — повзрослевшие за лето, чуть отвыкшие от привычного школьного порядка, столпились во дворе школы.
Первый урок — литература. В класс входит завуч, по прозвищу «щука», и с ней не знакомый нам мужчина лет 30-ти, смуглый, сутуловатый, слегка застенчивый. А где же наша Ольга Львовна («первое очарование Наташи Ростовой»)? Похоже, новый учитель. Да, так и есть:
- Юлий Маркович, ваш новый учитель.
С урока вышли «обалдевшими». Это было так не похоже на то, к чему мы привыкли. «Думающая тишина» стояла уроке. Вместо менторского тона, присущего некоторым учителям, — беседа, возможность высказать своё мнение, к чему мы не были приучены, уважительное отношение, какое возникает между друзьями. Он задал этот тон с первой встречи. Девочки сразу прониклись симпатией к новому учителю, а мальчики как-то посолиднели.
Так, началась новая жизнь, мы ждали этих уроков, как «театра одного актёра». Помню, что Юлий Маркович никогда не сидел: одна нога на полу, другая на перекладине стула. Никакой рутины, переклички, вызова к доске, проверки домашнего задания, закрепления нового материала.
Было почётным высказать своё мнение, процитировать к месту что-то из того, что не по программе. Он умел так всех увлечь, что даже те, кто привык играть в «Морской бой», включались в беседу. Иногда это были эпатажные высказывания, к которым мы не привыкли в стране, где не было принято говорить о сексе. Но тем больше мы ценили нашего учителя, который видел в нас взрослых.
 |
| Ученицы 313-й школы с учителем литературы2. |
| Первый ряд (слева направо): Рая Ваникян, Лина Фельдман, Галя Гутовская, Юлий Маркович Даниэль, Оля Тимофеева, Ира Купренина, Галя Дейгина, Виолетта Трахтенберг. Второй ряд: Лена Жигулина, Аля Авербах, Ляля Райкина, Нелли Шафран |
Помню случай, когда Юлий Маркович пришёл на урок и, против обыкновения, не снял с руки часы и не положил их на стол. Часов не было. Позже ребята прознали, что он их продал. Бросалось в глаза, что часто курение заменяло ему обед. Как-то он пригласил тех, кто хотел, к себе в гости. Его жилище было в доме на углу Армянского переулка и Маросейки. Было очень тепло и душевно, в небольшой комнате нас встретила его жена, Лариса3 и его мама4.
Грустно, что это, более чем скромное жилище где-то под крышей, с влажными стенами, без вентиляции, было уготовано таким достойным людям. Припоминаю, что вскоре наши мальчики сбросились и купили ему новые часы.
Читая стихи Пастернака, Есенина и поэтов «Серебряного века», он учил нас понимать и любить поэзию. Это был самый весомый период из всех лет обучения. Странным казалось, что в 10-ом классе на его уроки зачастила с проверками администрация школы. Но, я уверена, не для того, чтобы узнать о дружбе Пушкина и Веневитинова (кстати, своего «Бориса Годунова» Пушкин читал недалеко, в Кривоколенном переулке).
 |
| Юлий Даниэль - преподаватель литературы и классный руководитель 10-го «Г» класса школы № 313 г. Москвы, 1957г5. |
И вот, уже живя в Нью Йорке, я прочла книгу Людмилы Улицкой «Зелёный шатёр». На её презентации в библиотеке Бруклина я спросила автора: «Кто явился прототипом главного героя, Виктора Юльевича, не Даниэль ли?» Она бросилась меня обнимать. Да, это ОН.
* * *
«Я смотрю на фотокарточку»
Б. Окуджава
Я завтракала в Армянском Чай был сладким карминным Хлеб был тёплым и мягким С нежным запахом тминным Я ужинаю в Квинсе Судьбу латаю заплатой Зелёный листик салата С кусочком греческой брынзы Чужие лица и спины Спастись надеялась бегством Но развязался шнурок из детства Где снег был белым а небо синим
 |
| Ляля Райкина, 1956 г. |
Сентябрь 2017
Нью-Йорк
