 |
О литературе |  |
|
Переводы | |
|
Стихотворения | |
|
Публицистика | |
|
Письма | |
|
А. Якобсон о себе | |
|
Дневники | |
|
Звукозаписи | |
|
О А.Якобсоне | |
|
2-ая школа | |
|
Посвящения | |
|
Фотографии | |
|
PEN Club | |
|
Отклики | |
|
Обновления | |
|
Объявления | |
А. Якобсон
ПРИ СВЕТЕ СОВЕСТИ
В АПН И АГЕНТСТВО РЕЙТЕР1)
Прошел год с тех пор, как было направлено первое обращение в ООН от имени Инициативной группы по защите прав человека в СССР. В этом обращении мы информировали Комиссию по правам человека ООН о фактах нарушения гражданских прав в нашей стране — о репрессиях против инакомыслящих. В дальнейшем мы направили в ООН еще несколько писем, сообщая о новых фактах того же рода, в том числе о репрессиях по отношению к Инициативной группе.
Став достоянием гласности, наши письма вызвали ряд вопросов: Что такое Инициативная группа? Каковы ее цели? Почему она действует так, а не иначе?
Постараемся ответить на эти вопросы.
Название "Инициативная группа" появилось в связи с нашим первым письмом в ООН, написанным вскоре после ареста П.Г.Григоренко и И.Габая. Наше обращение поддержали тогда еще 35 человек, но мы, инициаторы и авторы письма, поставили свои подписи первыми — отдельно от присоединившихся — и назвали себя Инициативной группой, подчеркивая таким образом, что мы в первую очередь несем ответственность за обращение. Сейчас из пятнадцати человек, составлявших Инициативную группу, репрессированы: Г.Алтунян, В.Борисов, Н.Горбаневская, М.Джемилев, В.Красин, А.Краснов-Левитин, а из 35-ти присоединившихся В.Гершуни, А.Левин, В.Недобора, В.Пономарев.
С появлением названия "Инициативная группа" еще не решился вопрос, является ли группа разовым объединением, связанным лишь с данным обращением в ООН, или она продолжит свое существование. Обратиться в ООН со вторым письмом нас побудило осуждение на новый срок находящегося в лагере А.Марченко, автора книги "Мои показания". Это письмо было подписано: Инициативная группа. Так определилось дальнейшее существование группы.
Цель группы указана в самом наименовании: защита прав человека в СССР.
Назвавшись Инициативной группой, мы имели в виду еще и другое: явочным порядком утвердить свое право на свободную ассоциацию. Это соответствует Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН и официально одобренной Советским Союзом, и не противоречит Конституции СССР.
У Инициативной группы нет ни программы, ни устава, ни какой-либо организационной структуры. Мы не связаны никакими формальными обязательствами. Каждый из нас может не участвовать в составлении любого документа, исходящего от Инициативной группы, и не подписывать его. Каждый волен действовать, как ему угодно, когда он выступает от собственного имени. Каждый из нас может свободно выйти из группы. Всей группой решается вопрос о ее пополнении. До сих пор мы не считали нужным расширять состав группы.
Инициативная группа состоит из людей, связанных некоторой общностью взглядов. Всех нас — верующих и неверующих, оптимистов и скептиков, людей коммунистических и некоммунистических взглядов — объединяет чувство личной ответственности за все, происходящее в нашей стране, убеждение в том, что в основе нормальной жизни общества лежит признание безусловной ценности человеческой личности. Отсюда вытекает наше стремление защищать права человека. Социальный прогресс мы понимаем прежде всего как прогресс свободы.
Нас объединяет также намерение действовать открыто в духе законности, каково бы ни было наше внутреннее отношение к отдельным законам.
В соответствии с Декларацией прав человека и законами нашего государства мы считаем, что выдвигать различные политические требования — право всех и каждого. Но сама Инициативная группа не занимается политикой. Мы не предлагаем никаких позитивных решений в области государственного управления, мы говорим только: не нарушайте собственных законов. У нас нет своей политики, но мы не желаем мириться с карательной политикой против инакомыслящих. Противодействие беззаконию, произволу — вот задача Инициативной группы.
Инициативная группа не считает, что, критикуя действия властей, она выступает против государства. Ограничение государства в его посягательствах на права человека столь же необходимо и не имеет антигосударственной направленности, как необходимо и не является ущемлением прав человека запрещение убийства и насилия по отношению к другим людям.
Квалификация нашей деятельности как антисоветской равносильна утверждению, что нарушение прав человека вытекает из природы советского строя.
Есть люди, которые, отрицательно относясь к происходящим в стране беззакониям, осуждают тех, кто открыто выступает против этих беззаконий, полагая, что протесты вызывают ожесточение властей и ведут к усилению репрессий.
Напоминаем, что самые беспощадные и массовые репрессии в нашей стране осуществлялись властями, когда никто не «ожесточал» их. На самом деле благоприятную обстановку для репрессий создает непротивление, та унизительная покорность, которой мы внутренне санкционируем попрание наших прав. Немота поощряет зло и развращает людей, порождая лицемерие и цинизм. Обществу нужна гласность. Гласность препятствует тенденциям экстремизма и насилия как сверху, так и снизу.
У нас принято упрекать тех, кто обращается за рубеж: это, мол, подрывает престиж отечества. Престиж страны подрывают не разоблачения, а те дела, которые приходится разоблачать. К несчастью, нет другого способа предать гласности правонарушения, происходящие в СССР, как только сообщив о них за границу. Отсюда информация — пусть небольшая — доходит и до части советских граждан. Кроме того, не исключено, что наше руководство — хоть иногда, хоть в чем-то — может посчитаться с зарубежным общественным мнением.
Инициативная группа, собственно, обращалась до сих пор не вообще за рубеж, а именно в ООН — в международную организацию, включающую в себя и Советский Союз. ООН — наиболее представительная организация, призванная защищать общечеловеческие интересы. Защита прав человека в любой стране — дело небезразличное для всех людей, независимо от национальности и государственных границ.
Нам говорят: почему вы обращаетесь в ООН, а не к своему правительству? Не Инициативная группа начала разговор о нарушении гражданских прав в СССР. За последние годы отдельными гражданами и группами лиц были сделаны сотни, если не тысячи заявлений, осуждающих произвол, — во все партийные и общественные инстанции Союза. И все тщетно.
Мы вовсе не уверены, что наши обращения в ООН — самый правильный образ действий, ни, тем более, что он единственно возможный. Мы пытаемся что-то сделать в условиях, когда, с нашей точки зрения, ничего не делать — нельзя. Инициативная группа убеждена в целесообразности различных гражданских действий со стороны многих людей и в бесплодности бездействия.
Нам советуют выступать в защиту не только советских граждан, но и тех, чьи права попираются в Греции, Испании, ЮАР, Родезии и т.д. Мы сочувствуем всем угнетенным, но то, что происходит в нашей стране, нам, конечно, ближе всего, и за это мы отвечаем непосредственно. Когда у нас проводится официальная кампания против бесчинств греческого или родезийского правительства, этим бесчинствам противопоставляется безупречная советская действительность; полицейские режимы других стран обличаются во имя прославления собственного — поистине демократического — режима. Наши товарищи за свои убеждения сидят в тюрьмах и лагерях, а те, кто держит их там, громогласно возмущается греческими тюрьмами. Мы не желаем участвовать в этих спектаклях.
Еще одно соображение. Нарушение прав человека в великой державе особенно опасно — и дурным примером для других государств, и тем, что привычка попирать права человека в своей стране легко переносится на отношения с другими странами. Если бы удалось добиться хоть какого-то успеха в борьбе за права человека в нашей стране, то это больше способствовало бы утверждению прав человека в других странах, чем любые декларации по этому поводу.
Мы не слыхали, чтобы в какой-нибудь другой стране как средства политической изоляции использовались сумасшедшие дома. У нас это практикуется. Людей, арестованных за публично выраженное несогласие с судебными решениями определенного рода, за открытую критику тех или иных действий правительства в области внутренней или внешней политики, объявляют невменяемыми, судят заочно и назначают не ограниченное никакими сроками принудительное лечение в психиатрических больницах — общих и специального (тюремного) типа.
Назовем несколько имен из числа тех, кого за последнее время постигла такая участь: И.Яхимович, бывший председатель колхоза; П.Г.Григоренко, бывший генерал-майор; В.Борисов, рабочий; В.Гершуни, рабочий, в прошлом узник сталинских лагерей; В.Новодворская, студентка; Н.Горбаневская, поэт (суда над ней еще не было, но судебно-медицинская экспертиза уже признала ее невменяемой).
Инициативная группа пользуется случаем удостоверить подлинность записей П.Г.Григоренко, сделанных во время предварительного заключения (в Ташкентской тюрьме и в Институте судебно-медицинской экспертизы им. Сербского) и названных им "Краткая хроника".
Мы пятикратно обращались в Комиссию по правам человека ООН. Комиссия до сих пор не прореагировала на наши заявления. Возможно, на это есть причины, неизвестные нам.
В этом письме мы хотели показать, почему в любом случае мы не считаем наши обращения напрасными.
прав человека в СССР:
А.ЛАВУТ, Л.ПЛЮЩ, Г.ПОДЪЯПОЛЬСКИЙ,
Т.ХОДОРОВИЧ, П.ЯКИР, А.ЯКОБСОН
1)Приводится по книге: Инициативная группа по защите прав человека в СССР, сборник документов. Нью-Йорк. "Хроника", 1976 с.20-25