Еленa Барбараш (Владимировa)1

Помнить и не забывать

Вот бесконечность-вечность бытия,
Вот наша жизнь - коротенький отрезок.
Ты по нему идешь.. И рядом я..
Кому нужна другая благодать,
Когда до смерти уж рукой подать..

М.Б.

Есть вид специальных вопросов, с помощью которых проверяется знание текста при изучении Торы. Кто сказал и кому? Когда было сказано и кем? Кто сказал: "Не сторож я брату своему," - и при каких обстоятельствах? Что-то в этом роде.

Вопрос. Кто сказал и о ком: "След он оставлял вечный, даже на самое короткое время возникнув в чьей-нибудь жизни, пол и характер отношений роли почти не играли"? Это сказала Юна Вертман об Анатолии Якобсоне. Это мог бы сказать Вася о Юне. Это могли бы сказать люди, знавшие Васю, - о Васе. Все трое были люди особенные, огромного человеческого калибра. Хочется сказать "таких и нет больше" или "таких считанные единицы, да и те уходят". И это было бы неверно. Это в нас говорит наша старость, которая считает, что раньше все было лучше,- и боль утрат говорит в нас. Это не так, конечно.

Считается,что в любом поколении есть 36 праведников, на которых держится мир. Вернее так: мир стоит на постоянном присутствии в нем 36-ти тайных Праведников. Вот, эти трое, похоже, из их числа: Анатолий Якобсон, Юна Вертман, Василий Емельянов. Так, по крайней мере, это видится сейчас, когда их больше нет с нами. Перечитайте "Странички о Толе" - воспоминания Юны Вертман об Анатолии Якобсоне и вы не сможете не почувствовать воздействия удивительного обаяния их Автора, редкой Умницы, обладающей даром дружбы, понимания и подлинности. В последние месяцы своей болезни Вася работал над книгой "Контуры портрета" - сборником материалов памяти Юны Вертман. Я приведу несколько коротких реплик людей, воспоминания которых включены в Сборник, тех, кто пишет о ней, вспоминает о ней иногда, тех, кто пишет о ней, вспоминает о ней иногда через 20 лет после ее смерти. Через 20 лет ТАК она живет в их памяти:

Краткая биографическая справка из сборника "Контуры портрета"(или, как любила шутить Юна, "кто чей дядя").

"Юна Вертман – театральный режиссёр и педагог, театровед, кандидат искусствоведения. В 1953 году окончила Московский Педагогический Институт им. Ленина. Преподавала русскую литературу в средней школе в деревне Жижица Великолукской области, в Феодосии и Москве. В 1964 году окончила режиссёрский факультет Театрального Училища им. Б.В.Щукина при Государственном театре им. Евг. Вахтангова. В аспирантуре Щукинского Училища изучала творческое наследие и педагогическую деятельность выдающегося русского актера и театрального педагога Михаила Чехова. Преподавала мастерство актера на кафедре актерского мастерства Училища. Благодаря работе Ю.Вертман "Театрально-педагогическая деятельность М.Чехова", представленной в 1968 году на соискание ученой степени кандидата искусствоведения и позже, в 1976 г., защищенной в Институте Истории Искусств в Москве, - педагогическая система Михаила Чехова была легализована в СССР и получила официальный научный статус. Преподавала мастерство актера в Государственном Училище Циркового и Эстрадного Искусства в Москве. Инсценировала произведения Н.В.Гоголя, М.Е.Салтыкова-Щедрина, А.И. Герцена. Печаталась в журнале "Театр" и других изданиях. Ставила спектакли в театрах Кишинева, Томска, Свердловска, Казани, Саратова, Новгорода, Чебоксар, Калинина, Астрахани, Иркутска. Спектакль "Записки сумасшедшего" по Н.В.Гоголю с Александром Калягиным в роли Поприщина, поставленный Юной Вертман в 1968 году в московском театре им.М.Ермоловой, стал заметным событием в театральном мире."

Василий Емельянов (1945-2008), основатель и главный редактор МСС А. Якобсона,- муж Юны Вертман. Их дочь Евгения и трое их внуков, Александр, Семен и Антон, живут в Израиле.

Василий Емельянов готовил сборник "Контуры портрета" к 25-летию со дня смерти Юны. Императив "помнить" и "не забывать" имел для него всю силу и значение нравственного Долга, уклонение от исполнения которого было невозможным. Между ним и Юной существовала всегда та редчайшая, выпадающая немногим и всегда отчетливо ощущаемая как огромная благодать связь и душевный контакт такого рода, который не могут порушить ни время, ни расстояния, ни новые впечатления, ни даже смерть..

Есть люди непуганые, а есть небоящиеся.. Вася не был непуганым. Он знал о своей болезни все. Такая же болезнь была у Юны. Ему надо было научиться быть небоящимся. Он прекрасно знал, какой страшный Путь ему предстоит. Путь, который потребует от него много мужества и смирения, достоинства и душевных сил. В самый тяжелый период болезни он с головой ушел в работу над книгой о Юне. Он говорил: "Это Юна меня поддерживает и хранит Оттуда - я так чувствую." Он говорил: "Юна не дает мне раньше смерти умереть".

На Вечере памяти Юны Вертман в обществе "Мемориал" 6 июня 2003 года один из его участников, Юрий Ряшенцев, сказал знаменательные слова: "Есть свойство, присущее только очень одаренным людям,- уметь делать подарки -посмертно." Вот таков был Юнин - Васе посмертный подарок: она вернулась - в виде книги о ней, чтобы помочь ему и поддержать его.

Еще одна важная мысль. Я верю,что обстоятельства создания книги каким-то образом влияют не на текст ее, а на какую-то самую важную суть ее, на душу ее. Я думаю, что будущие читатели Сборника, даже не знакомые с обстоятельствами, невольно проникнутся ее глубокой подлинностью. Мне выпало счастье помогать Васе в его работе над Сборником. Я была одним из первых его читателей, потом рецензентом, затем – корректором ("главный запятолог"- так мы с ним называли эту должность), а потом и редактором. За время работы мы из давних приятелей стали близкими друзьями. Между нами как-то быстро и окончательно возникло доверие, взаимопонимание и открытость. Это было ни с чем не сравнимое счастье совместной плодотворной работы. Основная часть Сборника была закончена и подготовлена к публикации. Этим теперь занимаются доверенные люди в Москве. Но сколько у нас еще было планов и проектов, связанных с книгой! Когда, уже в больнице, мы обсудили с Васей только часть из них, я сказала: "Знаешь, Вася, тут работы лет на 15!" У нас с ним не было пятнадцати лет. У нас не было уже и пятнадцати дней..

Двойной портрет. Фото архива Василия Емельянова
Двойной портрет
Фото архива Василия Емельянова

Но работа продолжалась. Одному из новых разделов книги Вася придумал нетривиальное название: ДЛЯЩИЙСЯ КАТАРСИС. Название было потом нами отвергнуто, ввиду своей абсолютной фонетической неудобоворимости. Я сейчас, впервые написав его, вижу, что оно и выглядит странно, чисто визуально. Но название -отражало… Оно было точным в своей неточности. Катарсис-это возвышение, очищение души в результате сильного эмоционального потрясения, возвышение через страдание. Катарсис неотделим от трагедии. Трагедия же - совершенно особый жанр. Это, с одной стороны, Неодолимый Рок, Страшная судьба,- но это и Герой, который оказывается способным противостоять Судьбе. Основной закон трагедии - закон Равновеликости силы Рока и внутренней силы Героя, который в столкновении с Роком оказывается и побежденным, и победителем. Вот о чем Вася думал. И этот Катарсис был для него Длящимся. Это было некое состояние души, которое еще при Юне возникло и длилось с тех пор - и до сих пор. Тот свет и след, который Юна в нем оставила, он так и пронес через всю жизнь. Вот это было то, что ДЛИЛОСь. Это было сознательной установкой. Но это было и бессознательной, интуитивной верностью и памятью сердца.

И был еще один, последний раздел, который мы задумывали для Сборника. Его рабочее название было "По крохам". Мы договорились, что Вася будет вспоминать любые мелочи о Юне, когда бы и что бы ни вспомнилось: словечки ее, шутки, привычки - все, что может так украсить ее образ в книге,- а я буду все записывать. А потом мы, может быть, что-нибудь из всего этого слепим. У него на тумбочке в больнице лежала коричневая тетрадка. И он вспоминал, когда мог, а я записывала. А когда я видела, что он в силах, я еще задавала много вопросов, чтобы он вспоминал и вспоминал.. Благодаря этому я, никогда не бывавшая в их московской квартире, знаю, какая там была занавеска на кухне, и что можно было видеть из окна, и какую колыбельную Юна пела дочке перед сном, и какие первые слова Вася услышал от Юны в день их знакомства. И это теперь уже моя.. память сердца.

Этот раздел не войдет в книгу. Мы не успели ничего из этого "слепить". Но получилось из этого нечто гораздо более важное: это давало возможность Васе до последних дней работать над книгой. И это давало Юне возможность быть с ним до конца. Мне мучительно тяжело писать. Нет опыта. Слова разбегаются, и никак не угнаться за точным их смыслом. Это неважно, на самом деле. Мне было важно только в этот день послать им, Юне и Васе, Туда, где они сейчас, отчетливый простой и теплый сигнал: МЫ ПОМНИМ. В надежде, что они Там его примут.

Прочитала последнюю фразу как редактор и поняла, что она неявным образом содержит в себе еще один смысл: в надежде, что они там теперь вместе. Но это - шутки Великого и Могучего, а я - не при чем.

Иерусалим
Август 2008 г.

1)Елена Барбараш (Владимировa) – ученица А.Якобсона, окончила Вторую школу г. Москвы (выпуск 1970 г.). Много лет знала Василия Емельянова - работала с ним вместе в Информэлектро в 1976-1990 гг. Живет в Иерусалиме.


Мемориальная Страница