Как пожар, изводящий леса –
страсть к мужчинам, томящая их.
Но они не сгорают, а нас
губит этот пожар.
Мы - колодцы в пустыне сухой,
мы, бурлящие влагой живой,
в лихорадке любовной ночной
утоляем их жар.
Будь ты крепок как дуб и здоров,
тебя мучит душевная боль.
Ты, не верящий сказкам и снам,
сам к гадалкам идёшь,
чтоб понять, где здесь правда, где ложь?
это рабство – за что оно нам? -
хоть легко услыхать от любой -
властвуй, милый, изволь!
Но ведь каждый из нас, словно конь,
в их узду и хомут запряжён,
и шипы от вплетаемых роз
нас язвят,
наша участь глупа.
И летим мы, куда захотят –
и они превращаются в жён...
не успеешь вздохнуть или охнуть –
хупа!
Ведь они когда надо – милы, когда надо в слезах,
днём и ночью ясны.
Ну а мы?
Мы отравлены, сломлены, опьянены
их духами...
Такая судьба.
Но сквозь толщу ночей с незапамятных пор
праотец наш Адам
шлёт укор
и склоняется, плача, во прах –
из которого лепит Господь
из которого вылеплен сам,
из которого торсы дымящихся гор,
и мужчины и женщины плоть.
Продолжаясь, Творенье дурманит, манит и казнит…
Но подхватим "Амен!",
что от Евы с Адамом звучит.
