|
Ури-Цви Гринберг С иврита Ханох Дашевский ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ПЕСНЬ Если б снова, рукою Всевышнего взят, я поставлен был Им у скрещенья путей, я бы выбрал тропу моей жизни: по ней я прошёл до сих пор – и с неё не свернуть, ибо там с двух сторон кипарисы горят, и погибнет посланец, оставивший путь. Если странником Божьим пойду я босым, предвестником Царства, открытого взорам моим, зелень трав я увижу, закатных небес красоту, золотые каштаны, сирень молодую в цвету, и хрустальные реки с отражением лодок на дне, и залитые солнцем поля будут видеться мне. И калитка резная, и старый колодезный сруб, и вечерние избы в тумане дымящихся труб – всё приходит ко мне наяву и во сне. Божий странник, грядущего Царства пророк, видит край благодатный: колосья, цветы и поток. Звуки бубнов он слышит и радостный зов жриц Пеора в прозрачных одеждах у пёстрых шатров, к изваянью Астарты манящих, к ветвистому саду, где дубы в полумраке обещают прохладу. Только он – странник Божий, к Святыне идущий босым, орёл величаво парит в свете солнца над ним. Он – предвестник, чьё пламя сжигает сердца, воспевает он пламя, ослепляет сияньем лица. В огне его песня, и сам он в огне – до конца.
|
К сравнению переводов |
